Страшный суп*

Продолжение преследует в двух актах

 

 (Редакция 2012 года)

 

 

            Человек всегда мечтал убежать от времени, ускакать от смерти на четвереньках. Человек всегда мечтал жить вечно, по крайней мере, жить больше, чем сосед с верхней лестничной клетки. И что же теперь, когда время остановилось? Кто отмерит наши грехи, кто заставит нас заглянуть в зеркало, когда ты вечно грудной ребенок, когда тебе вечно или восемнадцать или сорок или шестьдесят лет? Когда нет ни будущего, ни прошлого, а есть один призрак… Мираж настоящего?

Еще по инерции стучат часы, по инерции мы ищем на циферблате логику стрелок. Но увы!.. Скоро завод кончится, и нам придётся признаться в том, что мы попали в идиотское положение – нет смерти, нет судьбы, нет ничего, кроме рокового анекдота о том, как: человек мечтал о нескончаемой тарелке супа, и вот, она перед ним. Он ест, ест, ест, а суп никак не кончается.

 

 

 

 

Акт первый

 

 

 Федя и Глаша – молодожены. Квартира. Здесь они живут. Воскресный день. На стене тихо стучат часы с кукушкой, подаренные в честь бракосочетания.  Проигрыватель на четырех ножках поет ретро. Несмотря на день за окном, молодые зачем-то спят. Глаша спит сидя за вязанием, Федя спит на пляжном стуле (стул раскладной с пружинами, и в течение всего первого действия не подчиняется Феде: то складывается, то раскладывается сам собою, то пальцы рук больно прищемит, то еще что-то; Федя часто падает, но свой стул он любит и постоянно сражается с пружинами).

 

Сцена первая

 

Просыпаются. Глядят друг на друга. 

Ф е д я. Что снилось?

Г л а ш а.  Да какая-то ерунда… А тебе?

Ф е д я. Я не помню…

Г л а ш а.  Ты так храпел, даже люстра качалась!

Торопливый стук в дверь.

Федя и Глаша переглянулись.

Входит  сосед К о н д р а т  Ф и л  и п п о в и ч.

На вид ему лет шестьдесят, но держится он молодцом:

Поджарый, жилистый, с романтикой в глазах, подпоясан широким флотским ремнём: прямая негнущаяся спина, лицо обветрилось и стало красным от скоростной езды против ветра, на голове допотопный мотоциклетный шлем, защитные очки, руки в огромных мотоциклетных крагах. Держит огромный дорожный чемодан.

Вся его фигура говорит о том, что он не просто мотолюбитель, а человек деятельного ума и активного, беспокойного образа жизни.

К о н д р а т  Ф и л л и п о в и ч. А вот и я! (С трудом снимает с головы шлем.) Давненько не виделись… Здрасте!.. (Широко улыбается.)  

Г л а ш а (удивленно). Кондрат Филиппович?!

К о н д р а т  Ф и л л и п о в и ч.* Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. (Протягивает Феде ассигнацию). Уезжаю. (Ставит на пол чемодан, дышит.)

Ф е д я (расправляет ассигнацию, смотрит на свет). Куда?..

К.Ф. Зябко на улице… Выражаясь научным языком – катаклизмы, космические влияния… Я на пять минут, как бы что ли попрощаться. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал… Случилось чего? Неужели кто-то крякнул? Может я не вовремя?.. (Пауза.) Пройти что ли можно?

Г л а ш а.  Ой… Конечно! Проходите! (Вскакивает, суетится вокруг гостя.)

К.Ф. Ну пройду, раз вы очень просите… (Снимает мотоциклетные краги.) Да и чай я потребляю без сахару. (В окно.) Циклон, дорога шибко скользкая. (Достает из кармана пачку папирос, встряхивает – папироса не выпадает, пусто,  комкает пачку, кладёт в пепельницу.)

Глаша ставит на стол заварной чайник. Кондрат Филиппович проходит к столу, садится, потирает озябшие руки.

Г л а ш а.  Как ваше здоровье?

К.Ф (наливает чай в кружку, кладет пять кусков сахара). Здоровье мое, Глаша, редкое… Как у слона. (Смотрит на банку варенья, делает громкий глоток чая.) Вот, уезжаю в Полярную экспедицию. Большой конкурс прошел. Выбрали меня одного, как человека редкого ума. ( Замер, трогает свой живот.) Заметьте, как желудок скрипит.

Скрип двери.

Г л а ш а.  Может чего посерьезней, хотите?

К.Ф. Разве что горохового супу. Слышу – запах пошел…

Г л а ш а.  Пойду, газу прибавлю… (Уходит.) 

К.Ф. Я ездил на станцию приобрести билет. Поехал обратно – и тут колесо отвалилось. (Вытирает со щеки мазут.)

Ф е д я. Какое? Переднее?

К.Ф. Заднее. (Глоток чая, ест варенье.) Федя, это знак. Я опытный мотоциклист с солидным стажем. Если во время езды отвалится переднее колесо – это к деньгам, а заднее – к тайному интересу.

Ф е д я. …???

К.Ф. Пока подшипники собирал, как суслик замерз. Смотрите – органы рук не гнутся… (Демонстрирует.)

Входит Глаша.

Г л а ш а.  Значит, уезжаете…

К.Ф. Уезжаю, Глаша. Выдержал большой конкурс, Выбрали меня одного. (С аппетитом ест варенье из банки.) Еду в Полярную экспедицию на мыс Памяти братьев Григорьевых.

Г л а ш а.  Интересная у вас работа.

К.Ф (жует печенье, рот полон). Вот, зашел попрощаться. Хорошие вы соседи… Добрые, тихие… Лишний раз не чихнете, лишний раз воду не смоете…

Наверху зашумела вода.

(В потолок). Не то что Федоров с женой, будь они прокляты… (Снова ест.)

Г л а ш а.  Лейте кипяточку.

К.Ф (жует). Угу… Я потребляю чай регулярно: утром, днем, вечером, ночью… Ведрами пью, даже самому страшно… За кружку чая на всё готов. Мать родную, и ту продам… Царство ей небесное… Я даже к врачам обращался, это нервное что-то… (Откинулся на спинку стула, вытирает рот, созерцательно смотрит в окно.) Бывало, посмотришь в оконное отверстие, и скажешь себе – как это хорошо, Кондрат Филиппович, что тебя мама родила, а не какая-нибудь соседская кошка. А то сидел бы ты сейчас где-нибудь на темном чердаке, поджав полосатый хвост, голодный, без квартиры и научного образования.

Ф е д я (смотрит в кружку). В чая бактерий много.

Г л а ш а (толкает Федю в бок). Тише. Сам виноват.

К.Ф. Вот я и говорю… (Замечает на своем рукаве красное пятно.) Э…

Г л а ш а.  Это варенье! (Помогает гостю избавиться от пятна, растирает рукав полотенцем, пятно становится еще больше.)

К.Ф (озадаченно смотрит на рукав). Надо же, смысл потерял… О чём это я?.. (Смотрит на Федю и Глашу.) Что с вами?.. Вы какие-то странные…

Телефонный звонок.

Кондрат Филиппович вздрогнул от неожиданности, роняет чайную ложку со стола.

Ф е д я. Это с ветеринарной станции!

Г л а ш а (спешит к телефону, берет трубку, короткие гудки). Сорвалось… (Пауза, смотрит на гостя). Кондрат Филиппович, мы всё хотим с вами посоветоваться… Федя хочет завести рыбок, но никак не может решиться.

К.Ф. Знаете, в таких вещах очень трудно что-либо советовать. Всегда легко ошибиться. (Прохаживается по комнате. Прихрамывает на одну ногу, останавливается. Снимает штиблет, достает оттуда гвоздь, смотрит. Положил гвоздь в карман, надел штиблет. Пробует ступить – боль исчезла. Снова прохаживается.)

Г л а ш а.  Федя…

Ф е д я. А, Глаш?..

Г л а ш а.  Пойди, сделай форточки шире.

Федя послушно уходит на кухню.

Г л а ш а (в вдогонку). …А заодно – порежь и почисть! (Гостю.) Кондрат Филиппович, вот вы как человек редкого ума много читаете, ядерной физикой увлекаетесь… Скажите, почему со мной по воскресеньям такое случается – будто мне кажется, что всё это уже было?

Федя возвращается, садится на свой пляжный стул, стул «складывается», Федя падает. Поднимается.

К.Ф (ест варенье). Глаша, потребляйте чай регулярно. Утром, днем, вечером, ночью. Вёдрами пейте для развития мозга.

Г л а ш а.  Федя…

Ф е д я. А, Глаш?..

Г л а ш а.  Пойди, замочи…

Подумав, Федя послушно уходит в ванную комнату.

Г л а ш а (в вдогонку). Да выжми!.. (Гостю.) Вы еще наложите.

К.Ф. Ой, да я уже наложил. Благодарю. Щедрые вы люди, добрые. Семейные. (Пауза.) Да, теперь о главном… У вас отопление включили?

В дверях появляется Федя.

Г л а ш а.  Федя, пойди пощупай…

Подумав, Федя уходит трогать батареи.

К.Ф. Я очень подозреваю, что… (Прекратил есть варенье, смотрит в окно.) Зима в этом году выдастся суровая.

Г л а ш а.  Надо за градусником следить.

К.Ф.  Я хотел сказать что-то крайне важное… (Вспоминает.) Нет, позабыл… Уезжаю, Глаша. Вся жизнь ради науки.

Входит Федя, берет пляжный стул, раскладывает, садится.

Ф е д я. Они горячие, как лед.

Г л а ш а.  Ты о чем?

Ф е д я. О батареях.

К.Ф. Ну вот, пожалуйста!.. Что я говорил?!. (Пристально смотрит на Федю.) А теперь Федя, как мужчина мужчине ответьте – почему вы живёте в разных носках?

Федя приподнимает штанины брюк, видит на своих ногах носки противоположного цвета. Стул «складывается». Федя падает, мучительно поднимается с пола, уходит.

К.Ф. Я опять потерял мысль… Я хотел сказать что-то страшно важное… (Вспоминает, видит себя в зеркале, стирает с подбородка варенье.)  Будто у меня какое-то предчувствие… (Оглянулся.) А что, который час?

В дверях появляется Федя в носках одинакового цвета.

Г л а ш а.  Федя, пойди…

Ф е д я. Без шести.

К.Ф.  Без шести – что?

Ф е д я. Шесть.

К о н д р а т  Ф и л и п п о в и ч (хлопает себя по лбу). О! Мне пора! Нужно ехать!

Г л а ш а (беспокойно). Как же это так, Кондрат Филиппович? А гороховый суп?

К.Ф.  Да я бы рад, но… Сил уж нет.

Г л а ш а.  Да три минутки. Он преет в духовке!

К.Ф (встревожено). Он «преет»? О ком вы?

Ф е д я. Да суп!

К.Ф (думает, решительно). Нет. Не могу. Жизнь у меня такая. (Собирается в дорогу.)

Г л а ш а.  Что ж… Федя, пойди…

Ф е д я. Куда, Глаш?..

Г л а ш а.  Пойди, Федя, попрощайся с Кондрат Филипповичем.

К.Ф. Федя, прощайте…

Ф е д я (жмёт руку). Прощайте, наверно уж никогда не свидимся.

К.Ф (растроганно). Приятные, добрые… Светлые вы люди.

Г л а ш а.  Шлите письма.

К.Ф (достает из кармана клочок бумаги). Индекс ваш. Вот.

Молчание. Грустно смотрят друг на друга.

Кондрат Филиппович берет чемодан.

К.Ф. А на последок, я всё-таки выражу вам свое мнение о рыбах. (Решительно открыл рот.)

На кухне засвистел чайник.

Г л а ш а (Феде). Пойди, выдерни…

Ф е д я. Кого???

Г л а ш а.  Чайник!

Федя быстро уходит на кухню. Кондрат Филиппович кидается к Глаше крепко обнимает.

К.Ф (страстно). Глаша, я вас всегда любил!..

Г л а ш а (смущенно). Кондрат Филиппович, муж увидит…

На кухне грохот, звон бьющейся посуды. Входит Федя.

Ф е д я. Глаш, я любимую кружку разбил…

Г л а ш а.  Какой ты неловкий!

К.Ф. Ах да! Кстати! Хотел вас спросить… Когда я подымался к вам, из вашей квартиры вышел гражданин… Крайне, крайне гнусная личность!

Глаша и Федя переглянулись.

Ну да черт с ним! (Смотрит на часы.)

В часах проснулся механизм, из дверцы выпрыгивает кукушка, истерично: «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

К.Ф (онемев). Какой ужас… (Смотрит на стрелки.) Мой поезд… (Схватился за голову.) Ёлы-палы! Опоздал!.. Скорей!.. (Хватает чемодан, быстро бежит в дверь, исчезает в темноте лестничной клетки.)

Федя с молчаливым укором глядит на Глашу. Она дает Феде пощечину.

Внизу хлопнула дверь подъезда, с силой нажимают ржавую педаль мотоцикла. Заурчал старый двигатель.

Глаша подходит к окну, смотрит. Федя снимает с гвоздя забытый Кондратом Филипповичем шлем.

Ф е д я. Бескозырку оставил. Чудак косоглазый… (Смотрит внутрь шлема, надел на голову.)

Глаша печально глядит в окно.

Мотоцикл тарахтит, болтаются гайки, жалко скрипит ржавое крыло. Кондрат Филиппович прибавляет газ. Звук мотоцикла удаляется. Глаша машет в окно рукой. Вдруг ее лицо исказилось ужасом, она быстро закрывает лицо. Тут же за окном пронзительный визг тормозов, громкий удар, хлопок, скрежет железа, звон разлетающегося стекла.

Взрыв.

Молчание. Уныло катится по мостовой шестеренка. Гробовая тишина. Весело моргает зеленым глазом неисправный светофор. Груда железа, труп.

Глаша в ужасе застыла у окна. Федя боится оглянуться, медленно снимает с головы шлем.

Долгая и трагическая пауза. 

Торопливый стук в дверь.

 Дверь широко распахивается, на пороге Кондрат Филиппович. Широко улыбается. 

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись… Здрасте!.. (Широко улыбается.)  

Глаша и Федя открыли рты.  

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. (Протягивает Феде ассигнацию.) Уезжаю. (Ставит на пол чемодан, дышит.) Зябко на улице… Выражаясь научным языком – катаклизмы, космические влияния… Я на пять минут, как бы что ли попрощаться. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал… Случилось чего? Неужели кто-то крякнул? Может я не вовремя?..

Глаша и Федя в изумлении, не понимают.

К.Ф (в окно). Циклон, дорога шибко скользкая. (Пауза.) Вот, уезжаю в Полярную экспедицию. Большой конкурс прошел. Выбрали меня одного!  

Федя и Глаша хотят что-то сказать, но не находят слов.

К.Ф. Вот, зашел попрощаться. Хорошие вы соседи… Добрые, тихие… Лишний раз не чихнете, лишний раз воду не смоете…

Наверху зашумела вода.

Телефонный звонок. Глаша и Федя бегут к телефону.

Г л а ш а. Сорвалось…

К.Ф. Знаете, в таких вещах очень трудно что-либо советовать. Всегда легко ошибиться. (Оглянулся.) Ах да! Кстати! Когда я подымался к вам, из вашей квартиры вышел гражданин… Крайне, крайне гнусная личность! (Смотрит на часы.) Ну да черт с ним!

В часах проснулся механизм, из дверцы выпрыгивает кукушка: «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

К.Ф (онемев). Какой ужас… (Смотрит на стрелки.) Мой поезд… (Схватился за голову.) Ёлы-палы! Опоздал!.. Скорей!.. (Хватает чемодан, быстро бежит в дверь, исчезает в темноте лестничной клетки.)

Глаша и федя бегут к окну. Рев мотоцикла. Удар. Взрыв. Уныло катится по мостовой шестеренка.

 

Сцена вторая

 

Дверь широко распахивается, на пороге Кондрат Филиппович. Широко улыбается. 

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись… Здрасте!

Пауза.

Г л а ш а (не сразу). Кон… Драт Филиппович…

К.Ф (удивленный реакцией Глаши). Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. (Протягивает Феде ассигнацию.) Уезжаю. (Опускает чемодан, бодро дышит.)

Ф е д я (нерешительно). Уезжаете? Куда? (Берет купюру, сравнивает с двумя предыдущими купюрами.)

К.Ф. Зябко на улице. Выражаясь научным языком – катаклизмы. (Указывает в окно). Космические влияния…

Глаша медленно поворачивает голову, смотрит в окно, затем так же медленно возвращает взгляд на Кондрата Филипповича.

К.Ф. Я на пять минут… Как бы что ли… Попрощаться.

Молчание. Федя прячет ассигнацию в карман.

К.Ф. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал… (Подозрительно.) Случилось чего? Неужели кто-то крякнул?

Молчание.

Г л а ш а. А… (Глядит в окно, где минуту назад прогремел взрыв, а сейчас мигает сломанный светофор перекрестка, затем глядит на Кондрата Филипповича, замолкает, изображает неопределенный жест.)

К.Ф. Может я не вовремя???

Г л а ш а. Ой, конечно! (Спохватилась, закрывает рот.) Проходите…

К.Ф. Ну пройду, раз вы очень просите… (Снимает мотокраги.) Да и чай я потребляю без сахару. (В окно.) Циклон, дорога шибко скользкая…

Молчание.

Федя незаметно повесил обратно на гвоздь шлем гостя; Глаша наливает чай,  недоверчиво разглядывает гостя.

Тот, как ни в чем не бывало, проходит к столу, потирает озябшие руки, оглядывается по сторонам, изучает на банку варенья, садится к столу.

Г л а ш а. Кондрат Филиппович… Живой…

Кондрат Филиппович сделал глоток чая и подавился, кашляет, испуганно смотрит на Глашу.

Г л а ш а.  То есть… Я хотела сказать… (Вспомнила.) Как ваше здоровье?!

К.Ф (кладет в кружку 15 кусков сахара). Здоровье мое, Глаша, редкое… (Смотрит на хозяев.) Как у слона. (На стол.) Вот, уезжаю в Полярную экспедицию. (Берет банку варенья, ест.)

Г л а ш а (с интересом угадывает). «Большой конкурс прошел»? (Подсаживается ближе, наблюдает.)

К.Ф (удивляясь осведомленности Глаши).  Большой конкурс прошел… Выбрали меня одного… Как человека крупного ума.

Скрип двери.

К.Ф. Заметьте, как желудок скрипит.

Ф е д я. «Заметьте, как желудок скрипит»…

Молчание.

Г л а ш а (подсаживается еще ближе, с возрастающим интересом). «Может чего посерьезней, хотите»?

К.Ф. Разве что горохового супу. Слышу – запах пошел.

Глаша и Федя принюхиваются.

К.Ф.  Я ездил на станцию. Приобрести билет.

Ф е д я (тихо). «Поехал обратно»…

К.Ф.  Поехал обратно – и тут колесо отвалилось. (Вытирает со щеки мазут.)

Ф е д я. Заднее?

К.Ф (удивляясь осведомленности Феди). Заднее… (Глоток чая, ест варенье.) Федя… (Оглядывается, шепотом.) Я опытный мотоциклист с солидным стажем… (Оглядывается, еще тише.) Если во время езды отвалится переднее колесо – это к деньгам, а заднее…

Ф е д я. «К тайному интересу»?

К.Ф. К тайному интересу.

Молчание.

Пока подшипники собирал, как суслик замерз. Смотрите – органы рук не гнутся.

( Демонстрирует.) 

Глаша подаёт Феде знаки. Отходят в сторону, приглушенно:

Г л а ш а. Ну?!

Ф е д я (неопределенно разводит руками). Показалось…

Г л а ш а.  Что «показалось»?! Как «показалось»?!

Ф е д я. Так…

Г л а ш а.  Что «так», что «так»?! Он же тебе уже три раз деньги дал!

Ф е д я. Когда???

Г л а ш а.  Я видела! Научился деньги прятать, да?! Ты сюда их поклал!

Ф е д я. Глаш, да ты спятила!.. (Не подпускает Глашу к карману.)

Борьба.

Кондрат Филиппович сидит один в комнате, ест варенье, вдруг проснулся механизм часов, открылась дверца, появилась кукушка. Кондрат Филиппович и Кукушка разглядывают друг друга.

Пауза.

Кукушка юркнула обратно. Дверца закрылась. Кондрат Филиппович недоуменно смотрит на часы.

Глаша и Федя  в прихожей:

Глаша крутит Феде уши, тот взвизгнул от боли.

Г л а ш а.  Не ори… Услышит! (Роется в Фединой штанине, извлекает мятую десятку, ищет вторую, не находит.) А вторая?! (Даёт Феде подзатыльник.) Где?!

Ф е д я. Да нету!..

Г л а ш а.  Не ори!.. (Глаша и Федя возвращаются в комнату, Кондрату Филипповичу). Значит, уезжаете?..

К.Ф (оживился). Уезжаю, Глаша…

Г л а ш а (смотрит на Федю). Это хорошо…

К.Ф. Выдержал большой конкурс. Выбрали меня одного. (Накладывает и накладывает варенье, жадно ест.) Еду в Полярную экспедицию на мыс памяти братьев Григорьевых.

Г л а ш а (наблюдает за Федей). Интересная у вас работа….

Федя с трудом раскладывает складной стул, садится, незаметно ищет в своих карманах вторую купюру, но ассигнация исчезла, ее нет ни в левом кармане, ни в правом кармане, предыдущая купюра исчезла, словно ее и не было. Федя удручён. Глаша это видит, довольна.

К.Ф (жуёт, рот полон). Вот, зашел попрощаться… Хорошие вы соседи. Добрые, тихие… Лишний раз не чихнете, лишний раз воду не смоете… (В потолок.) Не то что Федоров с женой, будь они прокляты…

Гудит водопроводная труба.

Федя смотрит на свои вывернутые пустые карманы, затем на Кондрата Филипповича, пытается разгадать.

К.Ф. Я потребляю чай регулярно: утром, днем, вечером, ночью… Ведрами пью, даже самому страшно… За кружку чая на все готов. Мать родную, и ту продам. Царство ей небесное. Я даже к врачам обращался, это нервное что-то. (Озирается.) Бывало, посмотришь в оконное отверстие, и скажешь себе – Как это хорошо, Кондрат Филиппович, что тебя мама родила, а не какая-нибудь соседская кошка. А то сидел бы ты сейчас где-нибудь на темном чердаке, поджав полосатый хвост. Голодный, без квартиры и научного образования. (Видит свое отражение в зеркале, подходит, всматривается, на лбу красная ссадина – стирает ладонью, на пальцах остаются красные следы, пробует на вкус – это варенье, облегченно вздохнул, продолжает.) Вот я и говорю…(Замечает на своем рукаве другое красное пятно, замер).

Г л а ш а. Это варенье! (Вскочила, чтобы помочь полотенцем, но вдруг увидела в окне всё тот же сломанный светофор, следы катастрофы, после которой остаться в живых невозможно, остановилась, испуганно смотрит на Кондрата Филипповича, возвращается обратно.)

К.Ф (оттирает следы на рукаве, подозрительно). Надо же, смысл потерял… О чем это я?.. (Молчание.) Федя, Глаша… Да что с вами? Вы какие-то странные… (Вдруг видит на втором рукаве еще одно пятно, но оно теперь большое, бурое, очень страшное.)

Кондрат Филиппович удивлен, расстегивает куртку, с ужасом обнаруживает на рубахе бурые красные подтёки, растерян, вытирает липкие руки, делает неловкое движение, случайно роняет чайную ложку со стола.

Глаша и Федя заворожено смотрят на гостя.

К.Ф (поднимает ложку, разглядывает). Телефон.

Звонит телефон. Глаша и Федя вздрагивают от неожиданности. Федя падает со стула.

Г л а ш а (выходит из оцепенения, берет трубку, короткие гудки). Сорвалось…   

Молчание. Глаша и Федя глядят на Кондрата Филипповича, потом в окно.

К.Ф (задумчиво).  Знаете… В таких вещах очень трудно что-либо советовать. Всегда легко ошибиться. (Достает из кармана пачку папирос, очень тщательно встряхивает – папироса не выпадает, комкает пачку, кладёт в пепельницу, прохаживается по комнате, прихрамывает на одну ногу, остановился. Снимает штиблет, трясёт, снова надевает, прохаживается, боль осталась. Кондрат Филиппович пытается разгадать, что-то ищет в карманах, находит пару гвоздей, удивленно смотрит, пробует их на зуб, снова снимает башмак, кладёт туда один гвоздь, опять надевает башмак, прохаживается. Ничего не изменилось – боль осталась, но почему-то Кондрат Филиппович доволен.)

Г л а ш а (смотрит в пепельницу, где лежат не одна, а две смятые пачки «Беломора», тихо). Я поняла…

Ф е д я. Чего?

Г л а ш а (тихо). Он снова денег даст. Только надо того… 

Ф е д я. Чего???

Г л а ш а (тихо Феде). Повторить! (Громко Феде). «Пойди-ка, сделай форточки пошире»!

Федя уходит, прячется за дверью, наблюдает.

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович…

Кондрат Филиппович насторожился.

Г л а ш а.  Слушайте меня внимательно. (Подходит к гостю, говорит медленно, с внушением). «Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать»… «Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать»…  Старый долг отдать… 

Федя стоит в дверном проеме, облокотился на шкаф, наблюдает. Шкаф качнулся, падает цветочный горшок Феде на голову. Федя непроизвольно вскрикивает.

К.Ф (точно очнулся - вскакивает со стула, оглядывается). Здрасте! Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать! (Достает из кармана ассигнацию, протягивает Глаше). Уезжаю.

Г л а ш а (берет очередную ассигнацию). Куда?

К о н д р а т  Ф и л и п п о в и ч (будто только что пришел, оживился). Зябко на улице. Выражаясь научным языком…

Г л а ш а.  «Катаклизмы»…

К.Ф.  …Катаклизмы…

Ф е д я (растирает ушибленную голову). «Космические влияния»…

К.Ф.  …Космические влияния… Я на пять минут, как бы что ли…

Г л а ш а.  «Попрощаться»…

К.Ф (кивает головой). Попрощаться. (Идет к окну, смотрит, чувствует какое-то неземное беспокойство). У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал… Случилось чего? Может я не вовремя? Пройти что ли можно?

Г л а ш а.  «Ой, конечно…» (Прячет ассигнацию в декольте). Проходите.

К.Ф (идет к столу, потирает руки, оглядывается). Ну пройду, раз вы очень просите.

Г л а ш а.  «Да и чай потребляю без сахару».

К.Ф (соглашается). Да и чай я потребляю без сахару. (Указывает в окно.) Дорога шибко скользкая. (Вдруг видит на гвозде свой шлем, не понимает). Мой предмет?! У вас… Откуда???

Г л а ш а (нашлась – быстро подбегает, выворачивает шлем на изнанку, прячет). Кондрат Филиппович, вот вы как человек много грамотный, книги читаете, физикой ядрёной увлекаетесь…

Ф е д я. «Ядерной»… (Убирает осколки разбившегося горшка, бросает в ведро.)

Г л а ш а.  Скажите, почему со мной по… по… праздникам такое случается…

Ф е д я. Идиотка! По выходным!

Г л а ш а.  Сама знаю. (Гостю.) По выходным… Строго по выходным такое случается – будто мне кажется, что всё это уже было?

К.Ф (задумался). Глаша, потребляйте чай регулярно. Утром, днем, вечером, ночью. Ведрами пейте для развития мозга.

Молчание.

Г л а ш а (тихо Феде). Я забыла… Что мы там дальше?..

Ф е д я. «Пойди, замочи».

Г л а ш а. «Да выжми»! (Убегает в прихожую, ищет новую купюру в декольте, ее нет, в колготках тоже нет, нигде нет.)

Ф е д я (гостю). Вы еще накладывайте.

К.Ф.  Да я уже наклал. Благодарю. Щедрые вы люди. Добрые. Семейные.

Глаша раздевается в прихожей, ищет в своем белье купюру. Торопится.

К.Ф.  Да, теперь о главном – у вас отопление…

Ф е д я. Включили. 

К.Ф.  Я очень подозреваю, что… (Оглядывается по сторонам, в окно.) Зима в этом году выдастся суровая.

Ф е д я. Надо за градусником следить.

К.Ф.  Я хотел сказать что-то крайне важное… (Вспоминает.) Забыл… Уезжаю, Глаша. Простите, Федя… Вся жизнь ради науки…(Внимательно смотрит). А теперь Федя, как мужчина мужчине ответьте – почему вы живете в разных носках?..

Федя приподнимает штанины брюк, с удивлением видит на ногах опять носки противоположного цвета, стул «складывается», Федя падает.

Вбегает Глаша.

Г л а ш а.  «Горячие, как лед!».

К.Ф.  Ну вот, пожалуйста… Что я говорил?

Ф е д я (поднимается с пола, разглядывает свои носки). Глаша, здесь что-то не так…

Г л а ш а (шепчет, торжествующе). Я вторую нашла! (Показывает купюру, зажатую в кулаке.)

Ф е д я (снимает носки, разглядывает). Нет, ты только посмотри… Опять разные…

К.Ф (задумчиво прохаживается). У меня такое чувство, будто… Что-то… Как-то…Того… Или… Этого… (Смотрит в зеркало.) Я же хотел сказать нечто очень, очень, очень важное… (Пытается вспомнить, смотрит в окно.) У меня какое-то предчувствие… (Оглядывается на часы.) А что, который час?

Ф е д я. Глаша…

Г л а ш а.  «Без шести». 

К.Ф. Без шести – что?

Ф е д я. «Шесть».

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович, вам не пора?

Ф е д я. Оставь… Он сам уйдёт...

Молчание.

К.Ф (хлопает себя по лбу). О! Мне пора… Нужно ехать.

Ф е д я. «Как же так»?

Г л а ш а.  «А гороховый суп»?

К.Ф. Да я бы рад, но… Сил уж нет. Жизнь у меня такая.

Ф е д я. Глаш, «пойди попрощайся с Кондрат Филиппычем»…

К.Ф. Глаша, прощайте... 

Г л а ш а.  «Прощайте, наверно уж никогда не свидимся»…

К.Ф. Приятные, добрые, светлые вы люди.

Ф е д я. Да, «шлите письма».

Г л а ш а (тихо Феде). Может его третий раз крутануть?..

Ф е д я. Думаешь?

Г л а ш а. Он же заводной, как машина.

Ф е д я. А что, деньги ему больше не нужны.

К.Ф (достает из кармана клочок бумаги). Индекс ваш. Вот. (Берет чемодан, молчание, смотрят друг на друга.) А на последок, я всё-таки выражу вам свое мнение о рыбах.

Г л а ш а (толкает в бок Федю, тихо). Не упускай… Уйдёт.

Ф е д я. Подожди… В начале был чайник.

Кондрат Филиппович собирается с мыслями, решительно открывает рот, но свистит чайник.

Ф е д я. Глаша, «пойди, выдерни!»

Глаша быстро уходит на кухню, разжимает кулак, смотрит на купюру. Внезапно начинает что-то понимать. 

Ф е д я (смотрит на гостя). Кондрат Филиппович, слушайте меня внимательно…(Медленно, с внушением.) «Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать»…»Вот заско…»

К.Ф (кидается к Феде, крепко обнимает). Глаша… Я вас всегда любил!

Ф е д я. Кондрат Филипповичччччччч… Глаша-а-а!

На кухне звон разбившейся посуды. Вбегает Глаша. Дает пощечину Феде.

Г л а ш а (тычет в лицо Феде купюру). Баран!.. Это одна и та же десятка!

Ф е д я. Как???

К.Ф. Ах да! Кстати! Хотел вас спросить. Когда я подымался к вам, из вашей квартиры вышел гражданин… Крайне, крайне гнусная личность. Кто это?

Глаша и Федя переглянулись.

Зажужжал механизм часов, открывается дверца, выпрыгивает Кукушка – Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!

К.Ф (онемев). Какой ужас…(Смотрит на стрелки.) Мой поезд… (Схватился за голову.) Ёлы-палы! Опоздал!.. Скорей!.. (Хватает чемодан, не попрощавшись, убегает.)

Глаша и Федя переглянулись. Внизу хлопнула дверь подъезда, Кондрат Филиппович с силой нажимает ржавую педаль мотоцикла. Заурчал старый двигатель.

Глаша и Федя подбегают к окну, смотрят.

Ф е д я. Разобьется!..

Г л а ш а.  Не каркай под руку…

Смотрят в окно, вытягивают шеи, мотоцикл внизу тарахтит, болтаются гайки, жалко скрипит ржавое крыло. Кондрат Филиппович прибавляет «газ».

Г л а ш а (кричит в окно). Осторо-о-о-о-жно-о-о-о!

Звук мотоцикла удаляется.

Г л а ш а (смотрит вдаль). Не…

Федя со спортивным интересом следит, ждёт.

Г л а ш а.  Нет!

Мотоцикл кашляет как старик, глохнет, но через секунду урчит с новой, фантастической силой, мчится к перекрестку.

Г л а ш а.  Стойте!!!

За окном пронзительный визг тормозов, громкий хлопок, удар, скрежет железа, звон разлетающегося стекла. Смертельная катастрофа, страшная авария.

Взрыв.

На перекрестке вспыхнуло огненное облако. Глаша закрывает лицо, облако рассеивается. Груда железа, труп. Весело моргает зеленым глазом неисправный светофор.

Федя садится на стул.

Г л а ш а.  Ужас…

Стул произвольно «складывается», Федя падает со стула, встает, растирает ушибленный бок, вдруг видит на шкафу целый и невредимый цветочный горшок, в ведре нет осколков. Федя осторожно приближается, прислушивается, оглядывается по сторонам. Что-то тихо шуршит. Федя подходит к проигрывателю, видит вращающийся блин пластинки. Включает звук. Пластинку «заело» на трех нотах.

Ф е д я. Глаш, отойди от окна! Он может вернуться.

Телефонный звонок.

«Лапка» проигрывателя высоко подпрыгивает, песня звучит дальше. Федя выключает звук проигрывателя.

Г л а ш а (снимает трубку). Сорвалось… (Осторожно разглядывает телефон.)

Федя кладет на стол «десятку», переворачивает кружку, накрывает ассигнацию, ждет некоторое время, открывает – купюра не исчезает. Федя несколько раз подряд проводит нехитрый опыт, ассигнация как была под кружкой, так и остается. Федя пристально разглядывает носки, пытается разгадать секрет. Надевает – снимает – надевает – снимает; тупо смотрит то на шлем, то на ассигнацию). Из пункта А в пункт Б выезжает опытный мотоциклист в каске. По дороге он заруливает к нам в гости, чтобы попрощаться и старый долг отдать. Он нагло пьет чай, ест варенье ложками, говорит, смеется, а время летит. И вдруг он замечает, что опаздывает на поезд. Он хватает тяжелый чемодан, выбегает, заводит свой тарантас, и мухой мчится дальше по дороге. На первом же скользком повороте он врезается в столб, да так, что костей не собрать, одно мокрое место, А дальше!.. Дальше… Через пять минут живой, без единой царапины, он снова барабанит в дверь, входит, так же пьет чай, говорит, смеется, как ни в чем ни бывало… И главное – вот уж чего я никак не понимаю – опять жрёт варенье ложками!!!

Г л а ш а.  Что тебе не понятно?

Ф е д я. Всё!!!

Г л а ш а.  Смотри. (Расставляет на столе кружки). Вот это наш мотолюбитель. (Ставит на центр стола банку варенья.)

Ф е д я (смотрит). Наш.

Г л а ш а (передвигает банку). Из пункта А в пункт Б едет драндулет со скоростью 100 км в час.

Ф е д я. Ну. (Следит за перемещениями банки.)

Г л а ш а.  По дороге он делает остановку.

Ф е д я. Здесь?

Г л а ш а.  Здесь.

Ф е д я. Зачем?

Г л а ш а.  Чтобы попрощаться и старый долг отдать.

Ф е д я. Кому?

Г л а ш а.  Нам. (Объясняет, теряет терпение.) Он пьет чай…

Ф е д я. Кто – «он»?

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович.

Ф е д я. Так.

Г л а ш а.  Он пьет чай и ест варенье ложками. Говорит, говорит, говорит… А время бежит.

Ф е д я. Время бежит? Куда?

Г л а ш а (передвигает кружку). Вдруг он понимает, что опаздывает на поезд.

Ф е д я. Кто – «он»?

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович.

Ф е д я. Хорошо…

Г л а ш а.  Он быстро выбегает… Садится и мчится.

Ф е д я. А дальше?

Г л а ш а.  Дальше – поворот.

Ф е д я. А еще дальше?..

Г л а ш а.  Телеграфный столб.

Ф е д я. А еще, еще дальше???

Г л а ш а.  Всё.

Ф е д я. Значит, мотоциклист всё-таки умер?!.

Г л а ш а.  Да, крякнул.

Ф е д я. Тогда объясни, как он сюда вернулся – если он вдребезги разбился?!..

Г л а ш а.  Кто?

Ф е д я. Кондрат Филиппович!!!

Г л а ш а (соображает). Значит, разбился кто-то другой…

Ф е д я. Кто?!..

Пауза.

Г л а ш а (смотрит на банку). А варенье-то не кончается…

Ф е д я (смотрит на стол, вдруг замер). Стоп. Что это???

Г л а ш а.  Твоя любимая кружка…

Ф е д я. Но он же разбилась!

Торопливый стук в дверь.

 

Сцена третья

Дверь распахивается. На пороге Кондрат Филиппович, широко улыбается.

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись! Здрасте!..

Ф е д я. Здрасте…

Г л а ш а.  Здрасте…

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. (Протягивает Феде очередную ассигнацию.) Уезжаю. (Ставит чемодан, бодро дышит.) Зябко на улице…

Федя крепко сжимает в кулаке очередную купюру.  

К.Ф. Выражаясь научным языком – катаклизмы, космические влияния. Я на пять минут, как бы попрощаться. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал. (Озабоченно.) Случилось чего? Неужели кто-то крякнул?

Г л а ш а.  Крякнул…

К.Ф. Кто???

Ф е д я. Вы… (С силой сжимает купюру в кулаке, чтобы она сбежала.)

К.Ф (в замешательстве). Может я не вовремя?

Молчание.

Пройти что ли можно?

Молчание.

Ну пройду, раз вы очень простите. (Снимает мотокраги). Да и чай я потребляю без сахару. (В окно). Циклон, дорога шибко скользкая. (Наливает чай в кружку). Здоровье моё, Глаша, редкое… Как у слона. Вот, уезжаю в Полярную экспедицию. Большой конкурс прошел. Выбрали меня одного из тысячи. Как человека редкого. Ума. (Трогает свой живот). Заметьте, как желудок скрипит.

Скрип двери. Глаша и Федя смотрят то на дверь, то на гостя.

К.Ф. Разве что горохового супу. Слышу – запах пошел…

Молчание.

Г л а ш а.  Федя, по-моему он живой.

Ф е д я. А по моему – не очень…

К.Ф. Я ездил на станцию. Приобрести билет. Поехал обратно – и тут колесо отвалилось. (Вытирает со щеки мазут.) Заднее. (Смотрит на Федю.) Это знак. (Пьет чай.) Я опытный мотоциклист с солидным стажем. Если во время езды отвалится переднее колесо – это к деньгам, а заднее – к тайному интересу. (Ест варенье.) Пока подшипники собирал, как суслик замерз. Смотрите… (Демонстрирует.) Органы рук не гнутся…

Г л а ш а.  Цирк.

К.Ф (кладет 30 кусков сахара, пьет чай, греет руки). Уезжаю, Глаша. Выбрали меня одного. Вот, зашел попрощаться. (В потолок.) Хорошие вы соседи. Добрые. Тихие. Лишний раз не чихнете, лишний раз воду не смоете. Не то, что Фёдоров с женой, будь они прокляты…

Гудит водопроводная труба. Глаша и Федя тихо наблюдают.

Г л а ш а.  С кем он говорит? (Озирается.) Кто ему отвечает???

Ф е д я. Мы…

Г л а ш а.  Федя, но мы же молчим?

Ф е д я. Откуда я знаю…

К.Ф. Угу… Я потребляю чай регулярно. Утром, днем, вечером, ночью. Даже самому страшно. За кружку чая на всё готов… (Пьет чай, ест варенье.) Я даже к врачам обращался. Это нервное что-то…

Ф е д я. С одной стороны – ест как живой, с другой – рассуждает как покойник…

Г л а ш а.  Пойдем, ближе посмотрим!

К.Ф. Бывало, посмотришь в оконное отверстие, и скажешь себе – как это хорошо, Кондрат Филиппович, что тебя мама родила, а не какая-нибудь соседская кошка. А то сидел бы ты сейчас где-нибудь на темном чердаке, поджав полосатый хвост без квартиры и научного образования.

Глаша и Федя подходят вплотную к гостю, разглядывают.

Ф е д я. Живой… Хотя… Черт его знает.

К.Ф. Вот я и говорю…(Замечает на своем рукаве пятно). Э…Это…

Г л а ш а.  «Варенье»!

Ф е д я. Т-с с! Молчи!..

К.Ф. Надо же… Смысл потерял… О чем это я?.. Федя, Глаша… Что с вами? Вы какие-то странные…

Ф е д я (тихо Глаше). Почему не звонит телефон?.. Сейчас должен зазвонить телефон…

Молчание.

Г л а ш а.  Сейчас? Ты уверен?

Звонит телефон. Кондрат Филиппович случайно роняет ложку со стола.

Г л а ш а (берет трубку, слушает, нажимает рычаг, тихо). Сорвалось…

К.Ф. Знаете, в таких вещах очень трудно что-либо советовать. Всегда легко ошибиться. (Достает из кармана пачку папирос, напряженно встряхивает – папироса не выпадает, комкает пачку, кладёт в пепельницу.)

В пепельнице три смятые пачки, Глаша их изучает со страхом и интересом. 

Кондрат Филиппович прохаживается по комнате, прихрамывает на одну ногу, остановился. Снимает штиблет, трясёт, снова надевает, прохаживается, боль осталась. Кондрат Филиппович пытается разгадать, что-то ищет в карманах, находит целую горсть гвоздей, удивленно смотрит, пробует их на зуб, снова снимает башмак, кладёт туда один гвоздь, второй, третий, опять надевает башмак, прохаживается. Ничего не изменилось – боль осталась, но Кондрат Филиппович доволен.

Федя разжимает кулак – купюры нет.

К.Ф. Глаша, потребляйте чай регулярно. Утром, днем, вечером, ночью. Ведрами пейте. Для развития мозга.

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович, мы не дураки, чтоб двести раз одно и тоже!

Ф е д я. Т-с с! Молчи!

К.Ф. Да, теперь о главном. У вас отопление включили? Я очень подозреваю, что зима в этом году выдастся суровая. (Смотрит в окно). Я хотел сказать что-то крайне важное… Нет, забыл… Уезжаю, Глаша. Вся жизнь ради науки.

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович!..

Ф е д я. Молчи! Он всё равно не понимает…

К.Ф. Ну вот, пожалуйста! Что я говорил? (Смотрит на Федю). А теперь Федя, как мужчина мужчине…

Федя приподнимает штанины своих брюк, с ужасом видит на собственных ногах носки опять противоположного цвета.

К.Ф.  …ответьте, почему вы живете в разных носках?

Ф е д я (с мистическим ужасом). Где ты купила эти носки?!!

К.Ф. Я опять потерял мысль… Я хотел сказать что-то страшно важное… (Смотрит в зеркало.)

Г л а ш а.  Может его кто-то сглазил?..

К.Ф. У меня будто какое-то предчувствие… А что? который час?

Г л а ш а.  Федя, надо его остановить…

К.Ф. О! Мне пора! Нужно ехать!

Г л а ш а.  Федя, ты меня слышишь?

Ф е д я. Слышу.

К.Ф. Да я бы рад, но не могу… Жизнь у меня такая.

Г л а ш а.  Надо его остановить…

К.Ф. Приятные, светлые вы люди. Но ничего, я буду слать вам письма. (Ищет в карманах, находит клочок бумаги). Индекс ваш. Вот. (Смотрит.) А на последок, я всё-таки выражу вам свое мнение о рыбах. (Тихо.) Глаша, я вас всегда любил…

Ф е д я. Во мужика заклинило… (Встаёт у двери, перекрывает путь.)

Г л а ш а.  Федя, будь осторожен…

К.Ф. Ах да! Кстати! Хотел вас спросить… Когда я подымался к вам, из вашей квартиры вышел гражданин… Крайне, крайне гнусная личность. Кто это?

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович… Федя, держи! А то опять разобьется!

К.Ф. Ну да черт с ним!

Глаша зажмурила глаза, Федя стоит в дверном проеме.

Проснулся механизм часов. Открывается дверца, Кукушка – Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!

К.Ф (онемев). Какой ужас…(Смотрит на стрелки.) Мой поезд…(Схватился за голову.) Ёлы-палы! Опоздал!.. Скорей!..

Глаша не отдает чемодан Кондрату Филипповичу, тот с силой вырывает, бежит прямо на Федю. Отчаянная борьба. Трещит дверь. Федя обороняется.

Кондрат Филиппович повторяет попытку. Разбегается. Удар. Кондрат Филиппович и Федя катятся вниз по лестнице.

Глаша боится открыть глаза.

Внизу хлопнула дверь подъезда. С силой нажимают ржавую педаль мотоцикла.

Возвращается Федя. Рубаха разодрана. На лице ссадины.

Ф е д я (смотрит на сломанную дверь). Испанский бык какой-то…

Г л а ш а (подбегает к окну). Сейчас разобьется!

Ф е д я. Пускай… (Устало садится.) Может ему умирать понравилось…

Мотоцикл тарахтит, болтаются гайки, жалко скрипит крыло. Двигатель увеличивает обороты. Треск мотоцикла удаляется. Через мгновение слышен пронзительный визг тормозов, громкий удар, хлопок, скрежет железа, звон разлетающегося стекла. Взрыв.

Федя сидит в кресле, захохотал. Глаша заворожено глядит на перекресток.

Телефонный звонок. Глаша поднимает, сорвалось.

Г л а ш а. Может что с телефоном?

Федя подходит к проигрывателю, включает звук. Пластинку заело на двух нотах. Федя поднимает «лапку» проигрывателя, снимает с круга пластинку, разглядывает царапину.

Ф е д я (читает). «Госзнак. Тридцать три оборота». (Догадывается, открывает окно, швыряет пластинку на улицу, пластинка со свистом летит над крышами домов и исчезает далеко за окраиной города). Всё.

Г л а ш а. Говорят, сегодня затмение.

Ф е д я. Это Кобзон во всем виноват! (Вешает двери обратно на петли.)  

Сидят. Тишина, ничего не происходит.

Ф е д я (зевает, благодушно). Ага-а-а… Завтра опять на работу. (Раскладывает стул.) Устал я как собака, Глаша, проглотить бы чего.

Г л а ш а. Супчик еще?

Ф е д я (в мистическом ужасе). Нет, макароны!!!

Пустая комната.

Из кухни доносится игривый смех Глаши и хохот Феди.

Осторожно входит Кондрат Филиппович, широко улыбается, ставит чемодан, оглядывается, идет к столу, садится, смотрит на варенье. Зажужжал механизм часов, открывается дверца, выглядывает кукушка. Кондрат Филиппович и Кукушка смотрят друг на друга.

Г о л о с  Ф е д и (смеется). Какой только Хиромантии не бывает! Помню, была у нас в школе учительница природоведения Марья Григорьевна! Дак та по проводам ходила! Мы всем классом бегали смотреть, кидались в нее камушками… Вот ведь жизнь, какая штука!.. Непонятное же явление!

Г о л о с  Г л а ш и. Она упала?

Г о л о с  Ф е д и. Нет, вышла замуж…

Г о л о с  Г л а ш и. Ха-ха-ха…

Г о л о с  Ф е д и. Га-га-га…

Глаша и Федя возвращаются. Федя несет тарелку с дымящимися макаронами.

Кондрат Филиппович ест варенье, поднимает голову, приветливо кивает головой.

Глаша замирает, Федя роняет тарелку.

Сцена четвертая

Макароны на полу.

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись… Здрасте! (Улыбается.)

Молчание.

Ф е д я. Глаш...

Г л а ш а.  Убирайтесь!

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться, а заодно…

Ф е д я. Или я – или он.

Г л а ш а.  Федя, ты что говоришь?!

К.Ф. Уезжаю.

Ф е д я. Или я – или этот утконос! (Нервно Глаше.) У тебя что-то с ним было???

Г л а ш а (подумав). Было…

Ф е д я. …?!!

Г л а ш а.  Первый раз я к нему за лампочкой ходила…

Ф е д я. А второй???

Г л а ш а.  А второй, когда тебя дома не было… У меня это… Ключ в дверях заклинил

К.Ф. Зябко на улице…

Ф е д я. У вас… Было?!

Г л а ш а. Федя, ты чо?.. Посмотри на него…

К.Ф. Выражаясь научным языком – катаклизмы…

Г л а ш а.  Космические влияния…

Ф е д я. Сговорились!

К.Ф. Я на пять минут… Как бы что ли…

Ф е д я (смотрит на Глашу, затем на гостя). Просто так в любви не признаются… Вы… Вы… Вы… (Гневно.) Половые партнеры!!! А ну, убирайтесь ОБА!!!

Г л а ш а. Чего ты несешь???

Ф е д я. Я сказал – вон! Оба!.. (Подбегает к Гостю, вырывает из его рук банку варенья, хватает за воротник.) Ну что, залил вареньем баки?!!.. (Тащит Гостя по полу.)

К.Ф (добродушно). У вас такие лица, будто кто-то дуба дал… Случилось чего?.. Неужели кто-то крякнул? Может я не вовремя?..

Ф е д я. Приготовься к оргазму, фокусник!!! Не волнуйся, за тобой полетит твоя ассистентка… (Ставит гостя лицом к двери.) Пристегни ремни! (Гневно). Уан! Ту! Фри! Пшёл!!! (Бросает Гостя вниз с лестницы, следом шлем и чемодан. Кондрат Филиппович долго и громко падает.)

Федя тяжело дышит, разъяренно смотрит на Глашу. Медленно приближается. Глаша пятится назад.

К.Ф (с улицы в окно). Эй, народ! Услышите меня!!! (Возмущенно.) Безобразие!!! В вашем доме живут хулиганы!!! Бандиты!!! Шпана!!! (С силой нажимает педаль.)

Ф е д я (замер). Ты слышала???

К.Ф (пытается завести мотоцикл, кричит, голос срывается). Пропади все пропадом!!! Варенье – гадость!!! Чай – отрава!!!

Г л а ш а. Ура! Заработало!

Мотоцикл яростно затрещал, двигатель набирает обороты.

К.Ф (кричит). Чтобы я?!! Еще раз?!! К вам?!! Ёлы-палы!!! Да ни ногой!!! Наглая молодежь!!!

Треск мотоцикла удаляется. Глаша и Федя смотрят на перекресток. Звук мотоцикла растаял в тишине. Глаша и Федя стоят, ждут, но ничего не происходит. Переглянулись, облегченно выдыхают воздух.

Зажужжал механизм часов, открывается дверца, Кукушка – Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!

Взрывается тишина: удар, скрежет железа, звон стекла. Грохот.  

Торопливый стук в дверь.

Глаша и Федя обессилено опускаются на пол.

Ф е д я. Он что, каскадер на батарейках?!!

Г л а ш а.  Однажды у папы так пылесос заел… Работал три дня и три ночи, пока сапёров не вызвали.

Скрип. Федя прислушивается. Подползает на четвереньках к проигрывателю, с удивлением видит всё ту же вращающуюся пластинку, включает звук, старая мелодия скачет на трех нотах.

Федя оглядывается на окно, резко встает, шагает на кухню, приносит два огромных молотка. Срывает с круга пластинку, бросает на пол.

 

Сцена пятая

Глаша и Федя колотят молотками пластинку на мелкие куски, делают это долго и старательно. Звонит телефон. Не слышат. Льет пот.

Кондрат Филиппович давно сидит за столом, ест из банки варенье. Глаша и Федя не замечают.

К.Ф. Глаша… Федя… (Зовет.) Глаша. Федя!

Глаша и Федя поднимают головы, смотрят.

Вам звонят с ветеринарной станции…

Молчание.

Ф е д я (оглядывается, видит, со злобой). Ах ты, дятел кривоногий… (Медленно встает, подходит, решительно бьет молотком по вазе с печеньем.)

Кондрат Филиппович в ужасе отшатнулся. Федя замахивается молотком, Кондрат Филиппович соскользнул со стула и проворно бежит на выход. Глаша перекрывает дорогу.

К.Ф (не понимая). Да что с вами?!! Вы какие-то странные!!!

Федя швыряет в гостя молоток, тот с трудом изворачивается. Глаша бросает в гостя второй молоток. Кондрат Филиппович как заяц в клетке мечется по комнате, искренно ничего не понимает.

К.Ф. Вот! Зашел попрощаться! Хорошие вы соседи!

Ф е д я. «Добрые»! (Целит в гостя стулом, швыряет.)

Г л а ш а.  «Тихие»! (Бросает в гостя второй стул.)

К.Ф (изворачивается). Лишний раз не чихнете!!!

Ф е д я (кидает чайник). «Лишний раз воду не смоете»!!!

Г л а ш а.  «Лейте кипяточку»!!! (Запускает в Кондрата Филипповича кружку, вторую, третью.)

К.Ф (скачет по комнате). Я потре… бля… чай ре… гуля.. р..!!!

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович!!! (Берет цветочный горшок.) «Почему мне кажется, что всё это было»?!! (Бросает, промах.)

К.Ф. Глаша!!!

Ф е д я (снимает со стены гитару). «А вы еще накладывайте»!!! (Кидает инструментом.)

К.Ф (мечется в перекрестном огне). Ой!.. Да я уже наклал!!! Благодарю!!! Щедрые вы люди!!!

Г л а ш а (хватает утюг). «Добрые»!!! (Бросает.)

Ф е д я. «Семейные»!!! (Берет торшер, бросает.)

К.Ф (в кошмаре, изворачивается). Который час?!!

Г л а ш а (берет вазу). «Как же так?!! А гороховый суп?!! (Ваза разбивается о стену.)

К.Ф (прячется под стол). Да я бы рад! Но сил уж нет!!!

Ф е д я (поднимает стол). «Глаша! Прощайся с Кондрат Филипповичем»!!! (Поднимает стол над головой.)

К.Ф. Глаша!!! Прощайте!!!

Г л а ш а.  «Прощайте!!! Наверно уж никогда не свидимся»!!!

Кондрат Филиппович перекатывается на другой бок, с ловкостью вскакивает на ноги. Стол с треском рушится на пол. Мимо.

К.Ф. Приятные! Добрые!!! Светлые вы люди!!! (Выбегает из квартиры, спотыкается на лесенке, падает, катится вниз). Какой ужас… Мой поезд!!! Ёлы-палы!!! Скорей!!!

Глаша и Федя учащенно дышат, озираются по сторонам. Кондрат Филипповича нет, всё разрушено. Качается люстора.

Проснулся механизм часов, распахнулась дверца, кукушка – Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!

Федя со злостью разбивает часы молотком.

К у к у ш к а. Ку… Ку… К…У-у. О-о…

К р и к  К о н д р а т а  Ф и л и п п о в и ч а (неистово). Безобразие! Эй, народ!!! Услышите меня!!! (Возмущенно.) В вашем доме живут хулиганы!!! Прямо бандиты!!! Шпана!!! (Заводит мотоцикл.) Пропади всё пропадом!!! Варенье – гадость!!! Чай – отрава!!! Чтобы –я?!! Еще раз?!! К вам?!! Ёлы-палы!!! Да ни ногой!!! Наглая молодежь!!!

Мотоцикл резко срывается с места, мчится до первого поворота. Взрыв.

Молчание. Глаша и Федя сидят на полу, оглядывают разбитую комнату.

Тихий скрип. Федя подходит к проигрывателю, отчаянно бьет молотком. Звонит телефон. Федя подходит к телефону, размахивается. Разбивает. Тишина.

Федя садится рядом с Глашей, берёт разбитую гитару, пытается играть что-то успокаивающее.

Г л а ш а.  Может это все-таки не Кондрат Филиппович?..

Ф е д я. А кто?..

Г л а ш а.  Твой дядя.

Ф е д я. Ты с ума сошла, дядя живет в Краснодаре.

Г л а ш а.  Всё будет хорошо.

Ф е д я. Куда уж лучше, и так - порнография.

Г л а ш а.  Думаешь, он вернется?

Ф е д я. Конечно.

Г л а ш а.  Когда?

Торопливый стук в дверь.

 

Сцена шестая

Входит Кондрат Филиппович.

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись… (Широко улыбается). Здрасте!… (Ставит тяжелый чемодан.)

Ф е д я (Глаше). Мясорубку сюда…

К.Ф (оглядывает комнату, видит разрушения, удивлен, но из деликатности не подаёт вида). Вот, заскочил попрощаться. А заодно и старый долг отдать… (Протягивает Феде очередную ассигнацию.) Уезжаю… (Смотрит по сторонам.) Зябко на улице… Выражаясь научным языком – катаклизмы, космические влияния… Я на пять минут, как бы что ли попрощаться. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал…

Молчание.

Случилось чего?

Федя комкает ассигнацию, бросает в лицо Кондрату Филипповичу, молча двигает шкаф к выходу, закрывает проход.

К.Ф (не понимает). Может я не вовремя? Пройти что ли можно? (Смотрит на Федю.)

Глаша приносит большую, тяжелую мясорубку. Кондрат Филиппович недоверчиво смотрит.

К.Ф. Глаша… Федя… Да что с вами??? Вы какие-то странные…

Глаша и Федя угрожающе приближаются.

Пауза.

Федя замахивается тяжелой мясорубкой, крепко бьет Кондрат Филипповича по голове.

Кондрат Филиппович замертво падает.

Молчание. Глаша и Федя смотрят.

Г л а ш а.  Зачем же так сильно?..

Ф е д я. Ему всё равно.

Г л а ш а.  Федя… Ты убил…

Ф е д я (с досадой). Ой, да не болтай ерунды!.. Как я мог его убить, если он уже был… Мертвый.

Г л а ш а.  А если нет?

Ф е д я. А если – да?

Г л а ш а.  Ты уверен?

Ф е д я. Но ты же сама сказала…

Г л а ш а.  Я?!!

Ф е д я. Ты…

Г л а ш а.  Ты!

Ф е д я. Нет – ты!!!

Ругаются, размахивают руками.

Дребезжит разбитый телефон.

Глаша и Федя замолчали. С ужасом смотрят на труп Кондрат Филипповича. Берут труп за руки – за ноги, перекладывают на скатерть, поднимают, несут на кухню. Остановились у кухонной двери, волокут обратно. Несут в прихожую.  

Г л а ш а.  Тяжелый…

Ф е д я. Еще бы… Натрескался варенья.

Беспомощно озираются. Волокут труп в комнату к окну.

Ф е д я (открывает окно, смотрит вниз). Успеем, пока нет никого …

Г л а ш а.  Может не надо, Федя?

Ф е д я. Не хнычь… Помогай!

Заворачивают труп в скатерть, с трудом поднимают на подоконник, выбрасывают в окно.

Ф е д я (смотрит вниз). У нас какой этаж?

Г л а ш а.  Вчера был последний…

Закрывают окно. Опускают шторы. Сидят, долго молчат.

Г л а ш а.  Федя, меня с работы уволят…

Внизу шлепок в асфальт. Тягостное молчание.

Ф е д я. Влипли мы, дорогая.

На лестничной клетке шаги. Со скрипом поднимаются сапоги, гулко стучат тяжелые каблуки. Шаги останавливаются у дверей. Кашель. Пауза.

Р е з к и й  г о л о с. Полици-а-я!!! Немедленно откройте!!!

Молчание. Удары сапогом в дверь. Глаша и Федя в смятении переглянулись.

Р е з к и й  г о л о с. Сопротивление бесполезно!.. (Удары). Эй! Вы!!! (Пауза, шелкает затвор). Стреляю!!!

Глаша и Федя отчаянно смотрят, крепко обнялись.

 

 Конец первого акта

 

 

Акт второй

 

Федя и Глаша, обнявшись, сидят на полу. Боятся пошевелиться. Входная дверь с треском ломается, в квартиру врывается полицейский.

 

Сцена седьмая

 

П о л и ц е й с к и й (размахивает пистолетом). Доигрались?.. Думали – не найдём?.. Думали – концы в воду?! (Пауза.) Сидят, притихли… Ничего, доставлю вас в Управление. Сразу чирикать начнёте. (Садится за стол.) Ну, давайте, рассказывайте. Подробно, не спеша. Только сразу учтите: басни сочинять, валять дурочку, короче – тянуть за хвост следствие не в ваших интересах. (Кладет пистолет на стол.) На лицо зверское хулиганство. Нанесение гражданину страшных увечий. (Достает из кармана целлофановый пакет, извлекает скатерть, разворачивает, на белой скатерти чудовищные красные пятна.) Ваша скатерка?

Молчание.

Да неужели свою вещицу не признаёте?.. 

Молчание.

Подумайте, не спешите. Раньше сядете – раньше выйдите. Люди вы еще крепкие, молодые. Повторяю вопрос. (Указывает на скатерть в красных подтёках, неожиданно гневно.) Смотреть сюда! Чья эта работа?!

Молчание.

П о л и ц е й с к и й (возмущенно). Я всякое видел, но чтобы такое… Я одного никак в толк не возьму. Может я дурак, тогда объясните – почему в наше голодное время… (Указывает на скатерть.) …вы его не съели???

Глаша и Федя онемев от ужаса тихо смотрят на полицейского.

П о л и ц е й с к и й. Повторяю. Почему вы его не съели?..

Молчание.

Вам что, вопрос не ясен?.. Я спрашиваю русским языком – почему вы выбросили его из окна, когда могли просто взять да съесть.

Г л а ш а.  Как…  Съесть???

П о л и ц е й с к и й. Очень просто. Как это делают все нормальные люди.

Ф е д я. Как… Делают???

П о л и ц е й с к и й (теряет терпение). Вы что, идиоты?.. Вас учить надо?! Берёте кухонный нож, разрезаете и едите.

Г л а ш а.  Едим???

П о л и ц е й с к и й. Дурачить меня решили... (Оглядывается, громко в дверь.) Потерпевший! (Пауза.) Вы что там, за дверью уснули?..

С трудом входит Потерпевший - мужчина средних лет. Лицо в красных подтеках, волосы слиплись и стоят колом.

П о л и ц е й с к и й. Садитесь, потерпевший. Как вы себя чувствуете? Мозг кружится?

П о т е р п е в ш и й. А-а-а…

П о л и ц е й с к и й (потерпевшему, указывая на Глашу и Федю). Вот эти наф-нафы строят мне дурку: мол я – не я и хата не моя. Расскажите по порядку, как всё было.

П о т е р п е в ш и й. Ехал я на велосипеде…

П о л и ц е й с к и й. Так.

П о т е р п е в ш и й. Еду я, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду, еду…

П о л и ц е й с к и й. Потерпевший, вам не хорошо? Сегодня воскресенье, день короткий. Больницы и морги до семи работают. Если что, вы нам сразу так и скажите!

П о т е р п е в ш и й. Еду, еду, еду, кручу, вращаю…

П о л и ц е й с к и й. Что вращаете? (Пауза.) Я спрашиваю, что вращаете?!

П о т е р п е в ш и й. Педали. Поднимаю голову вверх, и вдруг вижу, вижу, вижу…

П о л и ц е й с к и й. Что???

П о т е р п е в ш и й. Этих двоих. С ними был еще третий. Они открывают окно, и прямо на меня бросают, бросают, бросают…

П о л и ц е й с к и й. Успокойтесь. Бросают - что?

П о т е р п е в ш и й. Белое… Круглое… И тяжелое.

П о л и ц е й с к и й. Что было в этой простыне?

П о т е р п е в ш и й. Страшно сказать…

П о л и ц е й с к и й. Что это было?!

П о т е р п е в ш и й. Арбуз…

Пауза.

П о л и ц е й с к и й. Астраханский?!!

П о т е р п е в ш и й. Да, настоящий….

Глаша и Федя переглянулись.

П о л и ц е й с к и й (Феде и Глаше). Сразу «колоться» начнёте или доставить вас в обезьянник?

П о т е р п е в ш и й (болезненно выплевывает арбузную семечку). Я пойду?..

П о л и ц е й с к и й. Да, если можете.

Потерпевший с большим трудом уходит.

Полицейский деловито достает протокол, хочет положить пистолет назад в кобуру. Но в кобуре уже есть второй пистолет. Смотрит на два пистолета. Не понимает. Один пистолет кладет в кобуру, другой за ремень.

П о л и ц е й с к и й. А где ваш сообщник? Третий?

Торопливый стук в дверь.

Г л а ш а.  Это он!!!

 

Сцена восьмая

Дверь открывается. На пороге Кондрат Филиппович. Приветливо улыбается.

К.Ф. А вот и я! (Снимает шлем.) Давненько не виделись. Здрасте!.. (Добродушно.) Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. (Протягивает Феде мятую ассигнацию.) Уезжаю. (Оглядывается.) Зябко на улице. Выражаясь научным языком – катаклизмы, космические влияния… Я на пять минут, как бы что ли попрощаться. У вас такие кислые лица, будто кто-то дуба дал… Случилось чего? Неужели кто-то крякнул? Может я не вовремя? Пройти что ли можно?

Глаша и Федя одновременно кивают головой.

К.Ф. Ну пройду, раз вы очень просите… (Снимает мотокраги.) Да и чай я пью без сахару.

П о л и ц е й с к и й (выходит из-за двери). Руки!!!

Кондрат Филиппович поднимает руки. Милиционер и Гость разглядывают друг друга.

П о л и ц е й с к и й (удивленно). Кондрат Филиппович?!

К.Ф. Степан Андреич?!

Бросаются друг к другу, крепко жмут руки.

П о л и ц е й с к и й. Какими судьбами?!

К.Ф. Да вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. Уезжаю.

П о л и ц е й с к и й. Куда?

К.Ф. В Полярную экспедицию. Выбрали меня одного, как человека редкого ума.

П о л и ц е й с к и й. Да? А я блин, Конкурс не прошел… (Пауза.)  Тут на тебя сигнал поступил.

К.Ф. Еду в Полярную экспедицию на Мыс Памяти братьев Григорьевых.

П о л и ц е й с к и й. Да?.. А вот граждане жалуются, что ты воду мутишь. Вроде как ни живой ни мертвый бегаешь.

К.Ф. Зашел попрощаться… Хорошие вы соседи. Добрые. Тихие. Лишний раз не чихнете, лишний раз воду не смоете.

Гудит водопровод.

К.Ф. Не то, что Федоров с женой. Будь они прокляты.

П о л и ц е й с к и й. Значит всё в порядке?

К.Ф. Угу… Я потребляю чай регулярно. Утром, днем, вечером, ночью. Ведрами пью, даже самому страшно. За кружку чая на всё готов. Мать родную, и ту – продам. Я даже к врачам обращался. Это нервное что-то…

П о л и ц е й с к и й. Ну вот, и разобрались. (Смотрит на часы, отдает честь Глаше и Феде.) Пойду. Служба. (Кондрату Филипповичу.) Будь здоров, дорогой наш мотолюбитель! (Крепко жмёт ему руку.) Тебя до сих пор в гараже вспоминают. Так отремонтировал сирену – третий год выключить не можем. (Уходит.)

Молчание.

Г л а ш а ( в ужасе).  Федя, они все заодно…

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться.

Ф е д я. Динамит съест, бензином запьет, сигаретку закурит, и как с гуся вода…

Г л а ш а  (соседу). Что вы к нам клеитесь?!

Ф е д я. Он теперь и в арбузы стал превращаться…

К.Ф. Глаша и Федя. Что с вами? Вы какие-то странные… Я ж вам долг отдал.

Молчание.

Засиделся. Пойду. Прощайте. Долг отдал. Теперь совесть на месте. (Берёт чемодан, идет к двери.)

Глаша и Федя пораженно:

Г л а ш а.  Стойте!..

Ф е д я. Вы куда?!

К.Ф. Я разве что, не говорил? Уезжаю я, Федя, Глаша…Уезжаю в Полярную экспедицию. Скорый поезд у меня.

Ф е д я. У вас и билетик имеется???

К.Ф. А как же иначе? (Достает, показывает.) Спальный вагон. Верхнее место.

Г л а ш а (смотрит в билет). Отправление ровно в шесть.

К.Ф. А что, который час? Мои – остановились.

Ф е д я. Сядьте, Кондрат Филиппович…Чайку?.. Варенья? (Усаживает Гостя за стол.)

К.Ф. Ну если время стерпит…

Молчание. Глаша и Федя с интересом наблюдают за гостем.

К.Ф. Федя, Глаша… Да что с вами? Вы так глядите…

Ф е д я (Глаше). Сейчас опять заклинит.

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович, как вы себя… ну, как вы себя… (Подбирает слово.) Ощущаете?

К.Ф. Вы же знаете, Глаша… Здоровье моё редкое, как у слона… Я же секунду назад это говорил. Вот, ездил, как говорится, на станцию… Обрести билет.

Ф е д я. Поехал обратно – и тут колесо отвалилось?

К.Ф. Да. Угадайте, какое?

Ф е д я. «Заднее. Это - знак. Если во время езды отвалится переднее колесо – это к деньгам, а заднее – к тайному интересу».

К.Ф. А дальше???

Ф е д я. «Пока подшипники собирал, как суслик замерз. Смотрите – органы рук не гнутся»…(Демонстрирует).

К.Ф (растерянно). Бывало…

Ф е д я (заученно). «Бывало, посмотришь в оконное отверстие, и скажешь себе – Как это хорошо, Кондрат Филиппович, что тебя мама родила, а не какая-нибудь соседская кошка. А то сидел бы ты сейчас на темном чердаке, поджав полосатый хвост, голодный, без квартиры и научного…»

К.Ф.  …Образования. (Испуганно.) Вы мысли читаете???

Г л а ш а.  А сейчас вы спросите про отопление…

К.Ф. Да…

Ф е д я. А сейчас брякнет телефон, и вы уроните чайную ложку со стола…

Звонит телефон.

Кондрат Филиппович вздрагивает, ложка со звоном падает на пол.

К.Ф (прислушиваясь к себе).  А сейчас?..

Г л а ш а.  А сейчас вы посмотрите на часы, встанете со стула, похлопаете себя по карманам…

Кондрат Филиппович в замешательстве встает, хлопает себя по карманам, ищет пачку папирос.

Ф е д я. А в пачке пусто…

К.Ф (недоверчиво смотрит, достает пачку, встряхивает, – ничего нет). Пять минут назад была полная… (Прохаживается по комнате, прихрамывает на одну ногу, останавливается.)

Ф е д я. А в ботинке ржавый гвоздь.

Глаша и Федя помогают гостю снять ботинок. Кондрат Филиппович достает гвоздь, смотрит.

К.Ф. Затменье солнца, люди говорят… (Пауза.) Вот вы, я гляжу, молодежь прозорливая. Скажите, предчувствие мне что-то где-то шепчет, а что, и где - никак не разберу. Бубнит себе, бубнит… К чему бы это? А вдруг я нынче счастье найду? Например, в спальном вагоне?

Молчание.

 Эх, знать бы наперед…

Молчание.

(иронично). Можно предсказать у кого, где, что затырено: где гвоздик, где смятая папироска. Тут алхимии нет. А чего-нибудь помощнее вы угадаете?!  

Г л а ш а.  Кондрат Филиппович, мы знаем.

Ф е д я. Мы знаем, когда вы умрете!

Пауза.

К.Ф. Когда?..

Ф е д я. Через пять минут.

К.Ф. Интересно… И откуда вы взяли это?

Г л а ш а.  Пожалуйста, не обижайтесь. Мы сами видели.

К.Ф. Видели??? Что?

Ф е д я. Мы видели, как вы разбились на своем тарантасе.

К.Ф. Что??? Насмерть?!!

Г л а ш а.  Да. 

К.Ф. Как???

Ф е д я. Да вот так – шмяк, и лепешка!

К.Ф (думает). Но как же – « шмяк и лепешка», если я сейчас стою перед вами?..

Молчание.

К.Ф. Вот она – современная молодежь…

Г л а ш а.  Вы погибали пять раз…

К.Ф.  Пять?!!

Ф е д я. Семь!

Г л а ш а.  Вы – камикадзе?!

К.Ф (с обидой).  Нет,  я не грузин. (С горечью.) Ну, братцы, это уж слишком! Сделал раз в жизни доброе дело – долг отдал. Отдал без скандала, почти сразу, спустя полгода, принёс сам… А они измываются, травят насмешки… (Берет чемодан).

Из мусорного ведра кричит Кукушка: « Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

К.Ф (в панике). Какой ужас! Мой поезд… (Убегает.)  Ёлы-палы! Опоздал!.. Скорей!..

Внизу хлопает дверь подъезда. С силой нажимают ржавую педаль. Мотоцикл тарахтит, Кондрат Филиппович прибавляет газ. Глаша и Федя подходят к окну, смотрят.

Треск мотоцикла быстро удаляется, и пропадает в тишине.

Ф е д я. Куда он исчез??? (В окно.) Куда подевался?!

Г л а ш а.  Уехал…

Ф е д я. Куда???

Г л а ш а.  На вокзал…

Ф е д я. Он должен был разбиться! Здесь, сейчас!

Смотрят в окно.

Треск мотоцикла возвращается. Кондрат Филиппович кружит вокруг дома.

Ф е д я. Он ездить научился…

Мотоцикл ездит кругами.

Г л а ш а.  Бензин кончится…

Мотоцикл останавливается у подъезда. Быстрые шаги вверх по лестнице, за дверью кашель, стук.

Ф е д я. Нас нет. (Глаше). Молчи.

За дверью выжидают, снова быстрые шаги, теперь уже вниз. Мотоцикл опять кружится вокруг дома.

Г л а ш а.  Несчастный…

Ф е д я. А мы счастливые, да?!. Сидим тут, как бараны в кино. Нам крутят одно и то же, а мы мычим и ушами хлопаем!

Мотоцикл очередной раз останавливается у подъезда, те же быстрые шаги вверх по лестнице, за дверью кашель, стук. Глаша и Федя не отвечают. Снова шаги вниз, мотоцикл отъезжает от дома, и продолжает кружиться под окнами.

Г л а ш а.  Федя, а что мы можем?..

Ф е д я. …Да ни хрена!

Г л а ш а. Ты устал. Иди лучше, поспи.

Ф е д я. Ты издеваешься?!

Г л а ш а.  Сегодня выходной. Мне надо варежку кончить, а ты газету читай…

 

Сцена девятая

Мотоцикл трещит, гудит как шмель, назойливо ездит кругами. Глаша разматывает бесконечный клубок ниток, голова замотана полотенцем. Федя за столом, уши заткнуты газетной бумагой, перед ним полная, до краёв, тарелка супа.

Ф е д я. Одно хорошо, что суп не кончается.

Г л а ш а.  Может это всё чья-то шутка?..

Ф е д я. Чья? Петька Иванов в отпуске, тётя Зина на лечении.

Мотоцикл трещит и кружит вокруг дома.

Г л а ш а.  Федя, ты мужик или баба?!. Сделай что-нибудь!

Ф е д я. Что?!

Г л а ш а.  Сообщи.

Ф е д я. Куда?!

Г л а ш а.  Позвони пожарным или в Службу спасения, а еще лучше сразу – в Гражданскую оборону.

Ф е д я. Решила мужа сплавить на дурку? Что я им скажу?!

Г л а ш а.  Сама позвоню.

Ф е д я. Давай, набирай!

Г л а ш а.  И наберу!

Где-то жужжит механизм часов: « Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

За окном визг шин, хлопок, удар, звон стекла, скрежет железа. Взрыв. Тишина.

Глаша и Федя облегченно вздыхают.

Долгая пауза.

Г л а ш а (смотрит в окно). Всё-таки странный у нас народ – мертвый человек целый день будет валяться, а никому дела нет.

Ф е д я. Лежит, и пускай.

Глаша теряет терпение, подходит к разбитому телефону, видит вырванный провод. Позвонить невозможно.

Дверь неожиданно распахивается. Входят двое в белом: мрачный, усатый мужчина и кудрявая, интересная женщина. Вносят  носилки. Глаша роняет трубку.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч (Санитару). Опускай, Гриша. (Ставят на пол пустые носилки.) Извините, долго добирались. (Вытирает пот со лба, оглядывается.) Ну что, кто жертва? (Смотрит на Глашу.) Вы??? (На Федю). Или он?..

С а н и т а р. Возьмем обоих.

Г л а ш а (смотрит в окно). Федя, он исчез…

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Обоих нельзя. День сегодня тяжелый. Сплошь да рядом трагедии.

С а н и т а р. …А сколько ложных звонков. Давно не припомню такого.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч (оглядывает комнату, санитару.) Гриша, а тебе не кажется, что мы сегодня здесь уже были???

Молчание.

Г л а ш а.  Я объясню. Это ошибка.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Если это ложный вызов, вам придется ответить. Вы звонили. Мы здесь. Где потерпевший?

Ф е д я. Он был…

Г л а ш а.  Он лежал на перекрестке…

С а н и т а р. «Лежал»… И куда же он девался?

Дверь открывается. На пороге Кондрат Филиппович. Приветливо улыбается.

Г л а ш а.  А вот и он…

К.Ф. А вот и я! (Снимает шлем.) Давненько не виделись! Здрасте!

С а н и т а р. Ничего себе, покойничек…

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться, а заодно и старый долг отдать. Случилось чего? (Замечает врачей.) Это за кем?

Ф е д я. Собирайтесь, Кондрат Филиппович.

К.Ф. Что? Куда? (Часто моргает, не понимает).

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Гражданин, вы живой или мертвый?

К.Ф. То есть как???

С а н и т а р. Агония была? Мозг работает, сердце стучит, вентиляция легких дышит?

К.Ф. Дышит…

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Вы нас видите, слышите?

К.Ф. Слышу… (Демонстрирует.)

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Руки-ноги хорошо двигаются? Мочевой пузырь в каком состоянии?

К.Ф. Да у меня здоровье редкое, как у слона! Граждане, медики! Посмотрите. Всё работает, всё на месте и дышит. Вот уезжаю в Полярную экспедицию. Поглядите, конкурс прошел. (Достает бумагу, показывает.)

Ж е н щ и н а  -  в р а ч (смотрит). На мыс памяти Братьев Григорьевых? (Феде и Глаше). А вы, телефонные хулиганы, ждите повестку. (С санитаром поднимает носилки, идут на выход).

Г л а ш а.  Стойте… Пять минут, и этот человек разобьется!

С а н и т а р. Вот когда разобьется, тогда и приедем! (Уходят, спускаются по ступеням.)

К.Ф (смотрит вслед). Бедняги… Совсем заработались. (Феде и Глаше). Зябко на улице, погода шибко скользкая… Выражаясь научным языком – ката-клизмы, космические влияния. Я на пять минут, как бы что ли попрощаться…

Скорая помощь уезжает. Кондрат Филиппович садится за стол, потирает озябшие руки.

Ф е д я. Кондрат Филиппович, что у вас в чемодане?..

К.Ф. Песок…

Г л а ш а.  Золотой?

К.Ф. Обычный, речной…

Ф е д я (открывает чемодан, смотрит). И все???

Г л а ш а (берет в горсти песок). Зачем вам он?!

К.Ф. Не знаю…

Ф е д я. Зачем таскаться?! Бросьте!

К.Ф. Да я бы рад, но не могу –  наследство. Песок мне достался от родителей, а им от предков.

Г л а ш а.  А почему – песок?

К.Ф. Никогда не думал об этом. А что, вы сейчас о ком-то говорили… Это кто разобьётся?

Г л а ш а.  А где вы сейчас были?

К.Ф. Я?.. Ездил на станцию. (Достает, показывает.) Вот, приобрел билет.

Ф е д я. Сегодняшний день вам не кажется странным?..

К.Ф (смотрит в зеркало). Билетёрша на станции спятила. На народ кидается, кричит: «Что вы по двести раз ходите!..».

Ф е д я. Еще?

К.Ф. Ну, вздремнул за рулём. Грешен, со мною такое бывает, когда скорость большая и дорога кривая. (Оглядывается.) Который час? Мои остановились.

Федя выхватывает билет из рук Кондрата Филипповича, Глаша чиркает спичкой, подносит огонь.

К.Ф. Что?!. Что вы делаете?!! (Бросается к Глаше, Федя не подпускает, билет вспыхивает пламенем.) Зачем?!! Не сметь!.. Отдайте!.. (Выхватывает билет, пытается потушить). Что наделали… Мой билет… Я всю жизнь копил. Всю жизнь по копейке… Я мечтал увидеть Тундру и вечную мерзлоту… Я мечтал жить в стае пингвинов!

Молчание.

 Вы уничтожили мою мечту…

Г л а ш а.  Зачем так убиваться?..

Ф е д я. Поедите завтра.

К.Ф. Нельзя! Я двадцать лет собирался… Двадцать лет, то свадьбы, то похороны… То понос проберёт, то желтуха.

Г л а ш а.  Сегодня вам ехать нельзя.

К.Ф. Чушь. Со мной ничего не случится. Здоровье у меня крепкое, и вообще, всё как у слона. Хотя… С утра предчувствие шепчет… Да и ночью сон приснился, будто я падаю башкой вниз с десятого этажа. Представляете, мокрый проснулся. А нынче… Вот, ездил на станцию, поехал обратно, и на тебе – колесо отвалилось. Может быть, это знак роковой? (Смотрит в зеркало, прислушивается.) Уезжаю я, Федя и Глаша. Уезжаю в Полярную экспедицию. (Достает из кармана целый и невредимый билет.) Спальный вагон. Верхнее место. (Смотрит на Глашу и Федю ). Да что с вами? Вы какие-то странные…

Из ведра выпрыгивает кукушка: «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

К.Ф (смотрит на часы). Какой ужас… Мой поезд! (В панике хватает чемодан, бегом к двери, по ошибке пытается открыть дверь в обратную сторону). Ёлы-палы! (Бьется в дверь.) Опоздал!!! (Ищет выход, открывает окно.) Скорей!.. (Выбрасывает в окно чемодан, прыгает на подоконник, бросается вниз.)

Федя шваброй глушит кукушку. Глаша смотрит вниз, вверх. Кондрат Филиппович исчез.

Г л а ш а.  Вот проныра. Теперь летать научился…

Ф е д я. Но как он эти фокусы делает???

Г л а ш а (оглядывается). Это не он, это кто-то другой…

Ф е д я. Кто??? (Пауза, догадался). Я понял… Это - варенье! (Разбивает банку.)

 

Сцена одиннадцатая

 

Спустя время. Глаша и Федя прикованы друг к другу наручниками. Перед ними полицейский.

П о л и ц е й с к и й. Итак. Когда, и при каких обстоятельствах вы решили убить вашего соседа?

Г л а ш а.  Я ему суп дала…

П о л и ц е й с к и й. Суп? Опять этот суп… Где-то я уже это слышал… (Морщит лоб.) Хватит с меня вашей мистики! Арбузы какие-то, мотоциклы! Я, видишь ли, «сто раз прихожу». Я что, склерозматик? Не был я у вас никогда! (С удивлением обнаруживает в своих карманах один пистолет, второй, третий, четвертый; в панике.) Свидетель, сюда!

Входит Потерпевший.

П о л и ц е й с к и й. Свидетель, вот эти гады такое мне сочиняют… Расскажите  правду!

П о т е р п е в ш и й. Еду я на велосипеде… Еду, еду, еду… Вращаю педали. Поднимаю голову вверх, и вдруг виду этих двоих. Они открывают окно, и выбрасывают вниз человека!

П о л и ц е й с к и й. Дальше.

П о т е р п е в ш и й. А дальше… Дальше… (Замолкает.)

П о л и ц е й с к и й. Что???

Молчание.

П о т е р п е в ш и й (подзывает к себе милиционера, тихо). Мертвец превратился в арбуз.

П о л и ц е й с к и й. В арбуз???

П о т е р п е в ш и й. В арбуз.

П о л и ц е й с к и й. Как это???

П о т е р п е в ш и й (пожимает плечами). Вы же сами видели… Он лежал на тротуаре без всяких признаков жизни. Вдруг открыл глаза, и стал дергаться.

П о л и ц е й с к и й. …А чемодан?

П о т е р п е в ш и й. Исчез.

Дверь открывается, в комнату вкатывается арбуз. Останавливается перед полицейским, тот испуганно смотрит, осторожно берёт арбуз, ставит на стол, разглядывает.

П о т е р п е в ш и й (Феде и Глаше). У меня такое чувство, что все это уже было. Было именно так.  Именно здесь. Я помню даже рисунок на шторах. Как странно устроена жизнь. Каждый раз, когда что-то случается, я вдруг все узнаю. Скажите, у вас бывает такое?

Г л а ш а.  Бывает.

Ф е д я. Да, постоянно.

П о т е р п е в ш и й. Моешь посуду, и знаешь, что мыл именно так! Читаешь книгу, и понимаешь -  читал! Смотришь спектакль, и говоришь – уже видел! Знакомишься с человеком, и смутно догадываешься, что уже знакомился с ним. Идешь по улице, и вдруг – стоп. Братцы, я все это видел! И видел именно так. Это же небо, эти же звезды, и этот фонарь на столбе… И главное помнишь – свои ощущения. Но не здесь, а в какой-то другой, далекой жизни…

Г л а ш а.  Нет. В этой!

Ф е д я. Вы уже приходили.

П о т е р п е в ш и й. Когда???

Торопливый стук в дверь. Входит Кондрат Филиппович.

К.Ф. А вот и я! (Ставит чемодан.) Давненько не виделись! Здрасте! (Видит скованных наручниками Федю и Глашу.) Вот, заскочил попро…

Пауза.

П о т е р п е в ш и й (узнает). Он!

Полицейский и Потерпевший хватают ничего не понимающего Кондрата Филипповича, повалили на пол, заламывают руки.

 

Сцена двенадцатая

 

Спустя время. Там же. Кондрат Филиппович сидит, крепко привязан веревками к шкафу.

Рядом стоят Глаша, Полицейский, Федя и потерпевший.

Кондрат Филиппович с кляпом во рту методично мычит.

П о л и ц е й с к и й. Он на какой круг пошел?

П о т е р п е в ш и й. Я уже сбился со счета…

Г л а ш а (переводит мычание Кондрата Филлиповича). «Знаете, в таких вещах очень трудно что-либо советовать. Всегда легко ошибиться. Когда я подымался к вам, из вашей квартиры вышел гражданин… Крайне, крайне гнусная личность!»

Ф е д я. Сейчас побежит!

П о л и ц е й с к и й. Навалитесь!

Все четверо навалились на Кондрата Филлиповича, держат.

Кондрат Филиппович начинает трепыхаться из стороны в сторону, пытаясь высвободиться.

Где-то очнулась кукушка: «Ку-ку-ку-ку!»

П о т е р п е в ш и й (крепко вцепившись в Кондрата Филипповича). Держите!!!

Кондрат Филиппович отчаянно дергается, делает невероятное усилие, рывок, освобождается, и убегает вместе со шкафом за спиной, расталкивая всех.

На улице затрещал мотоцикл. Рев двигателя. Удар. Взрыв. Пауза.

П о т е р п е в ш и й. Я ж сказал вам – держите!

П о л и ц е й с к и й (обреченно). Это не человек… Это – чудо какое-то… (Садится, вытирает пот со лба.) Я надевал на него наручники, сажал на цепь к батарее, сто раз прав лишал, прокалывал колеса! В упор даже стрелял! Ничего не помогает! Все свидетели. Со стулом убегал, с батареей, с кроватью, вот теперь со шкафом на шее удрал!

П о т е р п е в ш и й (оглядывается, ищет). А где спряталась эта кукушка?

Ф е д я. Здесь! (Стучит по голове.) Она у нас уже тут! В голове!

Входят Женщина-врач и Санитар с носилками.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. (Санитару). Опускай, Гриша. (Ставят на пол пустые носилки.) Извините, долго добирались. (Вытирает пот со лба, оглядывается.) Ну что, кто жертва?

П о л и ц е й с к и й. Все мы тут жертвы…

Ж е н щ и н а  -  в р а ч (узнает всех). Опять вы?! Сколько можно?!

Г л а ш а.  Мы здесь не причем.  

С а н и т а р (оценив обстановку). На какой круг пошли???

П о т е р п е в ш и й. Мы уже не считаем.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. А надо считать!

Ф е д я. Считай-не считай, вы снова придете…

С а н и т а р. Это кошмар! Войдите в мое положение!

П о т е р п е в ш и й. А вы - в моё! Думаете приятно, когда арбуз постоянно падает на голову?

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Всех как заело. По ящику одни и те же новости крутят.  

Ф е д я. Ну да, один продолжает мылить себя в бане, другой – щуриться в телескоп, третий рожает, четвертый – всё умирает. Один беспрерывно чихает, другой – ногой качает, пятый – всё спит, шестой себя материт.

С а н и т а р. Я готов всю жизнь спасать одного и того же.  Ездить на вызов – наша работа. Мне главное, чтобы часы шли. Но пахать задарма – нет уж, спасибо. У меня смена идёт!

П о т е р п е в ш и й. Слушайте, я вам сотый раз повторяю – ваша смена не идёт, а стоит. Это вам только кажется, что вы переработали. На самом деле – время изчезло. Исчезло! Откройте глаза, ничего не меняется. Вся наша жизнь – это беготня по кругу!

П о л и ц е й с к и й. Хватит кудахтать! Если вы тут самый умный, то растолкуйте, почему сначала он умирает, а через пять минут снова орел? Почему я повторяю, как заведенный, одно и тоже, будто мама меня другим словам не научила… Почему меня сюда тянет каким-то магнитом? И каждый раз всё по кругу, по кругу, по кругу…

Г л а ш а. Надо сбежать!

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. А ноги? Они же назад принесут.

Г л а ш а  (в окно). Смотрите!

За окном поднимается буря, летит наш городской мусор.

Ж е н щ и н а  -  в р а ч. Прямо Конец Света…

П о т е р п е в ш и й. Да, так и есть! Земля давно потеряла рассудок и вышла из равновесия. Всеобщая тупость, глупость, грубость, невежество, хамство… Это и есть Судный день. Время покаяться…

П о л и ц е й с к и й. Мы честные люди!

С а н и т а р. Нам каяться не в чем!

Торопливый стук в дверь.

Все замерли, глядят на дверь.  

Дверь открывается, входит Кондрат Филиппович с чемоданом. Добродушно улыбается.

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись! (Резко замолкает, замечая на себе свирепые взгляды.)  

Все тихо крадутся, надвигаются на Кондрата Филлиповича.

Тот встревожен, непонимая общей агрессии, отступает к двери.

С а н и т а р. Попался…

П о л и ц е й с к и й. Теперь не уйдешь…

Все медленно окружают Кондрата Филлиповича, тот пятится, прикрываясь чемоданом. К нему подступают ближе и ближе. Кондрат Филиппович как затравленный сурок виновато улыбается, пятится, и вдруг бежит прочь.

Все кидаются за ним.

Федя и Глаша остаются одни. Силы их оставляют, но наступает долгожданный покой.

Г л а ш а.  Всё?

Ф е д я. Все!!!

Г л а ш а.  Ну и денек…

Ф е д я. Как я  устал…

Г л а ш а.  Все… отдыхаем…  

Федя и Глаша садятся, и тут же счастливо засыпают.   

 

Сцена тринадцатая

 

Мизансцена начала 1 акта. В квартире волшебно воцарился порядок. Все на месте и в целости:  приемник, телефон, часы, даже горшок с геранью. Уют, чистота.

Воскресный день. За окном светло, но Федя и Глаша спят. Они спят потому, что Федя скушал кастрюлю супа, а Глаша – целый арбуз, и их разморило.

Просыпаются. Глядят друг на друга, на стены.

Мирно тикают часы.

Ф е д я. Что снилось?

Г л а ш а.  Какая-то ерунда… Мотоцикл… А тебе?

Ф е д я. Не помню…

Г л а ш а.  Ты так храпел, даже люстра качалась!

Торопливый стук в дверь.

Глаша и Федя переглянулись.

Входит Кондрат Филиппович. В нем нет прежней чудаковатости: одет скромно, но со вкусом, во взгляде нет дикой искры, он явно серьезный научный работник. Однако, те же унты на ногах, и тот же чемодан в руках.

К.Ф. А вот и я! Давненько не виделись… Здрасте!.. (Широко улыбается.)

Федя окаменел, Глаша вот-вот заплачет.

К.Ф. Вот, заскочил попрощаться. Уезжаю в Полярную экспедицию.

Ф е д я. «Большой конкурс прошел»…

К.Ф. Какой «конкурс»? О чем вы? (Внимательно смотрит.) Да что с вами? Вы какие-то стра-а-анные.

Пауза.

Я – попрощаться, а заодно и старый долг отдать.

Ф е д я. Нам денег не надо!!!

К.Ф. Я деньги в долг не беру… Только книги! (Открывает чемодан, полный книг.)  Приятные, добрые, светлые вы люди… (Достает томик Библии, отдает Феде.) Вы где это купили?

Ф е д я (разглядывает, узнает). Я?.. В «Букинисте».

К.Ф. Благодарю. Это издано Зарубежным обществом Евангелистов. Там есть нелепая опечатка. Вместо - «Страшный Суд» напечатано - «Суп». П-п.

Ф е д я. Суп???

Г л а ш а.  Может, чаю хотите?

К.Ф. Нет. Я уже сыт. (Философски.) В любой опечатке есть доля случайности. А что есть случайность – как не абсурд? «И придёт с небес Великий Повар. И наступит день Страшного Супа, когда он в белом фартуке окинет взором грешную Землю, и возьмется готовить похлёбку». Знаете, у Эйнштейна была шутливая теория, по которой Конец Света – это не черти с рогами, а зацикленность времени. Если так, то Страшный Суд идет давно, нас всех уже покрошили, посолили, и варят. Но мы это не знаем, и булькаем в соусе собственной глупости, хотя давно кипим на медленном огоньке. 

Г л а ш а.  А где ваш мотоцикл?

К.Ф. Какой мотоцикл???

Пауза.

Наверху зашумела вода. Все смотрят вверх.

Пауза.

Скрип двери. Все смотрят на дверь.

Пауза.

К.Ф. Глаша, я буду писать вам, если Федя не против…

Пауза.

Ф е д я. А вам не кажется, что это все уже было???

Пауза.  

К.Ф (глядит в зеркало, поправляет галстук). Который час?

В часах проснулся механизм: «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!»

К.Ф (спохватился). Ой! Ой!!! Мой поезд! Скорей! (Хватает чемодан, убегает.)  

Глаша и Федя глядят друг на друга.

Внизу хлопнула дверь подъезда. Глаша и Федя бегут к окну.

Кондрат Филиппович уже на улице, он бежит к светофору, очень торопится.

Из переулка выезжает мотоцикл.

 

 

Занавес